Задание 39: Сочините историю, используя слова: дедушка, фотоальбом, почта, спички.
Выполнение.
Вот уже почти год, как своего дедушку я могу лицезреть лишь на фотографиях в фотоальбоме. Почти на всех снимках он суров, недоволен, смотрит взглядом усталым и безучастным. И лишь в конце альбома на двух фотографиях, которые успели сделать в последние месяцы его жизни, он необычайно весел и приветлив. К слову сказать, дед мой всю жизнь был большой скупердяй и свои накопления прятал даже от бабушки. Сколько там в его закромах было накоплено – одному только Богу известно. Все мы утешались мыслью, что когда-нибудь достанутся нам в наследство его драгоценные сокровища.
Слухи быстро разносятся по нашему городку, но волею случая я оказался одним из первых. Моя давняя знакомая Ксюша, которая работала на почте, рассказала мне, как она стала случайным и тайным свидетелем весьма необычной сцены. Дело было уже под закрытие, все посетители ушли и только один какой-то дед всё шаркал ногами и высматривал непонятно что. Ксюша уже попрощалась с напарницей и хотела было уйти, но что-то забыла на столе в подсобном помещении. То помещение располагалось за тонкой стеной от основного, где Анфиса (напарница) уже начала прогонять растерянного старика. Надо думать, Анфиса слышала, как хлопнула дверь служебного выхода за Ксюшей, и была уверена, что с дедом тет-а-тет. Ксюша всё слышала очень отчётливо.
- Дай Бог здоровья вам, - благодарил дед за что-то Анфису.
- Спасибо большое.
- А то я… трудно ходить, я уже… уже старенький, уже 80 лет. Это… не это, да? Не шутки.
- Да, это не шутка, конечно…
- Не шутка, б…! – шутливо ругнулся дед, усмехнувшись. – Но ещё мужик! Я чувствую, что… ещё хочется даже…
- Хорошо…
- Девочку, такую, как вы, но…
- Ну, понятно.
- Но… вы же… не… это… не дадите бедному старичку?
- Да нет, не дадим.
- Что-что?
- Не дадим – громче отказала Анфиса, – не дадим.
- Нет?
- Свои есть… кому давать.
- И за деньги тоже не?..
- И за деньги не дадим.
- Ой, б… – жалобно потянул он и, судя по удаляющемуся звуку – уходя, стал причитать:
- Плохо, жаль. Ну, ладно! Что тогда сделаешь? Даже за деньги не даст… Ну, хорошо.
- Подожди… дедуль.
- А?
- Подожди, я двери запру, – сказала она тихим голосом и пошла в подсобку за ключами. Ксюшу спасло то, что путь до подсобки – обходной, и ей хватило времени выскочить и аккуратно прикрыть за собой дверь.
Через полтора-два месяца бабушка по телефону делилась с мамой своей тревогой. «Дед, – тараторила она, – ходить стал куда-то. Я говорю «куда опять пошёл?» «за спичками» – говорит. Куда за спичками? Зачем за спичками? Молчит, как партизан. Не знаю, что он там удумал. То сидит-сидит, а то раз – уйдёт. Ещё две недели сидит – опять уйдёт. Куда? – за спичками». И долго они делились мыслями и подозрениями о том, куда может ходить дед и зачем. Вскоре выяснили, что за спичками он ходит непременно на почту и всегда под закрытие. Ни на какие вопросы дед не отвечал, а его необычайно хорошее настроение и весёлость духа, чрезвычайно тревожили бабушку. Так и ходил он несколько месяцев на эту почту раз в две недели, а то и чаще, до самой своей кончины.
Бессовестный дед, ничего не оставил детям и внукам. Всё, что десятилетиями откладывал он на «чёрный день», в том числе себе на похороны – растворилось в неизвестности. Бабушка злобно сжимала губы, отец улыбался, а мама прятала лицо в стыде и недоумении.
Анфиса же, спустя несколько недель после кончины деда приехала на работу не на маршрутке, как обычно, а на новеньком красном Рено Сандеро. Но кому какое дело до того, как она одна с двумя детьми и при такой зарплате обзавелась столь нескромной покупкой? Но мало того, через несколько месяцев стало понятно, что растущая её полнота – вовсе не полнота.
- Не хочу, – ответила она на вопрос Ксюши, почему не был сделан аборт, ведь в 45 рожать не так-то просто. И что-то таинственное проскользнуло в лице Анфисы, какое-то внутреннее довольство. Но довольством своим не может она поделиться ни с одним человеком, живущем на нашей Земле.
